Через день разведчики 258-го полка докладывают, что танк сожженный днем недалеко от деревни Нефедьево, не из 10-ой танковой дивизии, остановленной у Снегирей, а из 5-ой, которая по данным нашей разведки, должна находиться много севернее деревни Крюково.
Другая разведгруппа обнаруживает в лесу западнее Нефедьево более 50-ти танков танков.
Ситация вырисовается серьезная, следует срочный доклад командующему Западным фронтом Георгию Жукову.

Командующий сомневается - 5-ая танковая  дивизия должна быть в 15-20 километрах севернее, а увиденные разведчиками танки могли оказаться простыми макетами (немцы могли начать свою игру - целью которой - отвлечение советских войск с линии главного удара).

Два дня армейская разведка рыщет в окрестностях деревни в поисках "языка". Первого декабря "язык" найден. Да еще какой. Танкист именно 5-го полка. Сомнений не осталось - главный удар немцы намечают на линии Нефедьево-Козино. Эти деревни почти соприкасались своими окраинами. От Козино на юг, к поселку Нахабино, к Волоколамскому шоссе вела хорошая дорога. Из всех направлений в полосе 9-й гвардейской дивизии, которые противник мог выбрать для прорыва на Волоколамское шоссе, дорога Козино — Желябино — Нахабино была наиболее удобной и самой короткой — 5 — 6 километров (15 — 20 минут ходу для танков).

Советские войска начинают переброску подкреплений к деревне Нефедьево, но времени катастрофически нехватает - второго декабря немцы переходят в наступление

Из воспоминаний генерала Белобородова:

Сражение за Нефедьево. 29.11-05.12 1941

Уже утром 2 декабря 10-я немецкая танковая дивизия предприняла сильный удар на Нефедьево и Козино.

Участок 258-го полка был основательно укреплен. Три линии траншей полного профиля, ходы сообщения, бронеколпаки с пулеметами, противотанковые районы, в которых стояли на прямой наводке пушечные батареи 159-го артполка, гаубичные батареи этого же полка, расположенные в глубине, — все это сделало оборону достаточно прочной.

Правда, в ней имелся один изъян, и весьма существенный. Дело в том, что у нас было мало пехоты. В батальонах сухановского полка числилось по 100 — 120 человек. Особенно велика была убыль в командном составе. Из комбатов в строю остался один Романов. А 2-м батальоном командовал вчерашний командир взвода лейтенант Таборов.

На оборонительном рубеже завязался напряженный бой. 86-й немецкий моторизованный полк, поддержанный двумя десятками танков, захватил первую траншею на западной окраине Нефедьево и, перейдя рассекавшую деревню речку Порка, ворвался во вторую траншею. До Козино фашистам осталось пройти менее 500 метров.

Командира 258-го полка я нашел на его КП, в козинской церкви. На деревню пикировали «юнкерсы» и «мессеры», пулеметные очереди глухо барабанили по крышам домов, по церковным стенам. Пройти на КП и выйти из него можно было только ползком — по-пластунски.

— Сдал вторую траншею? — спросил я М.А. Суханова.
— Частично, — ответил он. — Ночью вернем.
— Отбить немедленно! Я привел три танка, бери их, сажай бойцов на броню — и вперед!
— Есть, отбить!

Михаил Афанасьевич со сноровкой, не свойственной, казалось бы, его солидной комплекции, ползком выбрался из церкви и вместе с адъютантом лейтенантом А.А. Горбуновым перебежками направился к бойцам.

Линия наибольшего продвижения немецких войск на Волоколамском направлении. 04.12.1941

Павел Гудзь. 1941 год.

Прервем рассказ генерала и расскажем о боевой мощи 17-ой танковой бригады. На самом деле ни о какой танковой бригаде речи не шло. 89-й отдельный танковый батальон 17-ой бригады, которым командовал старший лейтенант К. Хорин, разрывали на части. Сначала для поддержки рот брали по взводу, потом по одному танку. Иного выхода у командования не было. Силы подразделений таяли. Когда телефонист в очередной раз передал трубку Хорину, у него в распоряжении было только два танка. Выбор пал на танк Павла Гудзя. Так, что читаем "17-я танковая бригада" - понимаем, что это один танк КВ-1.

Есть множество версий рассказа о бое "один против восемнадцати", причем со временем это повествование обрастали прямо таки "былинными" подробностями. Поэтому предоставляем слово самому главному очевидцу. Из интервью Павла Гудзя газете "Труд" в 1989-м году::

Комбат наклонился к карте. Силы были неравными. У гитлеровцев около двадцати танков, четыре батареи противотанковых орудий, два батальона пехоты. У нас — несколько поредевших стрелковых рот, артиллерийская батарея, один KB и приказ „Стоять насмерть!“. Лейтенант Гудзь вглядывался в сплетение разноцветных штрихов и линий. Небольшая речушка, мостик, дворы… Тут наши. Там враги. Тут редкие гребешки окопов, там танки и артиллерия, готовые к броску. Что предпринять? Окопаться и ждать? Танк KB — не чета гитлеровским! У него пушка мощнее и броня толще. Но фашисты могут обойти занятую позицию справа или слева, не понеся потерь. Значит, надо идти в атаку? Одним экипажем против восемнадцати?
— Сейчас уже вечер, самое страшное начнётся утром, — высказал предположение Хорин, — хорошо бы выбрать удобную позицию. Засаду бы сделать. Но где, Павел?
— А если здесь? — Гудзь показал точку на карте и уточнил: — Ночи сейчас тёмные, можно без света подойти поближе, а насчёт шума договоримся с артиллеристами.

Другая, менее пафосная, версия этого разговора рассказанная Гудзем в 2006-ом году: Ночью связной вручил пакет от комбрига: «В Нефедьеве танковая колонна противника – 18 машин. Приказываю к 8.00 6 декабря уничтожить». Комбат посмотрел на карту, прикидывая: «Это Химки, а это Нефедьево. У них – восемнадцать... У нас в батальоне – только один КВ. Твой, Паша... Но если колонну не раскромсаем, завтра она вкатится в Москву. Я загляну к артиллеристам. Пусть сообразят вам звуковое оформление».

Идея понравилась Хорину. Вместе разработали план действий, согласовали время выдвижения, сигналы, договорились с командиром батареи, когда и в каком направлении необходимо стрелять. Решив все вопросы в штабе, вместе направились к танкистам. Комбат коротко поставил задачу и уточнил: „Командовать экипажем будет лейтенант Гудзь. Лейтенанта Старых временно назначаю командиром орудия“. Хорин ушёл, а Павел никак не мог начать разговор с танкистами. Они стояли молча и хмуро, но по их лицам было видно, что степень риска хорошо понятна им. Пользуясь внезапностью, они могут уничтожить две-три немецкие машины. Но поддержки у них нет. Придётся принять на себя весь ответный огонь и сражаться до последнего дыхания. Иного выхода нет.

Лейтенант П. Д. Гудзь на своём танке КВ-1 движется с Красной площади после участия в Военном параде 7 ноября 1941 года.

...Павел приказал экипажу все лишнее из танка убрать – вещмешки, плащ-палатки. Поснимали с себя портупеи, наганы переложили в комбинезоны. Подняли 125 бронебойных снарядов, ухитрились втиснуть 50 пулеметных дисков. Никогда еще так не загружались.
На малом ходу двинулись к передовой, к стрелковым ячейкам. Там машину окружили пехотинцы: «Не в Берлин, случайно?» «В Берлин, – ответил с башни командир. – Но для начала надо в Нефедьево. Хотя бы на окраину». «Да там танков полно. Не дадут подойти». – «Надо». – «Ну тогда – впереди речушка. Где берег заболочен, сплошной линии фронта нет. Если не завязнете...»

Как только стемнело, наши артиллеристы открыли огонь. Стреляли по рощице за деревней, чтобы не освещать своих. И в это же время под гул канонады в сторону Нефедьева направилась необычная процессия. Впереди шёл пешком лейтенант Гудзь, фонариком показывая дорогу. В нескольких шагах следом за ним двигался с погашенными фарами КВ. Приглушенно урча двигателем, он вскоре достиг намеченного рубежа. Там решено было устроить засаду. Мелкий кустарник служил маскировкой. Вражеские танки находились совсем рядом.

По сигналу танкистов артиллерия прекратила огонь. И Павел сразу же услышал чужую речь. Немцы вели себя нахально. С разных концов села доносились пьяные голоса, играла губная гармошка, хлопали двери в хатах. Временами, когда в небо взлетали ракеты, впереди ясно вырисовывались силуэты их танков.

Оппонент КВ-1 в бою под Нефедьево - немецкий средний танк T-III.

А восток медленно светлел. Уже можно было различить крыши домов и тёмные коробки танков. „Пора!“ Гудзь неслышно закрыл верхний люк, все встали по местам.

— Бьём по головному.

Лейтенант Старых припал к прицелу, башня пришла в движение, орудийный ствол, приподнявшись, на секунду замер, и тут же прозвучал выстрел. Через перископ Гудзь видел, как передний вражеский танк вздрогнул и словно засветился изнутри. Языкастое пламя побежало по броне.

Танкисты понимали, что дорога каждая секунда. У немцев, видимо, не было организовано дежурство в танках. Пока они не заняли боевые места, следовало нанести им максимальный урон. Выстрелы, казалось, слились в один, так малы были интервалы. Ещё одна вражеская машина окуталась дымом. Загорелась третья.

В сплошном дыму Гудзь не видел радиста, припавшего к пулемёту. Но пришло время и ему открывать огонь. К танкам со всех сторон уже бежали немецкие танкисты, надо было хоть на минуту задержать их, хоть нескольких вывести из строя. Загорелись ещё два танка противника. И в этот момент оглушительный удар потряс башню. Померк свет, огненные брызги накрыли людей, впиваясь в лица и руки, запахло горелым металлом. Павлу показалось, что он сидит в железной бочке, по которой ударили кувалдой. И сразу же пропали все звуки: так плотно заложило уши. „Отвоевались“, — обожгла мысль. Но, оглядевшись, Гудзь увидел, что все члены экипажа на своих местах, башня подвижна, пушка послушна.

Стало ясно: вражеский снаряд угодил в танк, но броня выдержала.

В который раз за долгие месяцы войны лейтенант мысленно благодарил тех, кто создал КВ. Но времени на размышление не было. Экипаж стрелял без остановок. Весь пол башни был завален горячими гильзами, вентилятор не успевал отсасывать пороховые газы. В это время в корпус танка попал ещё один вражеский снаряд.

Заряжающий Саблин, хватаясь за поручни, стал медленно опускаться вниз. Гудзь соскочил со своего места и заменил Саблина. Но через минуту тот очнулся. От едкого дыма и напряжённой работы боец на миг потерял сознание. Вернувшись к перископу, Гудзь увидел: одни вражеские танки пылали, у других были покорежены гусеницы. Остальные расползались в стороны, огрызаясь огнём. А позади уже слышалось „Ура!“. Пехота поднялась в атаку. Кто-то из бойцов вскочил на броню, стреляя из автомата.
— Вперёд! — подал Гудзь команду механику-водителю.

Один из десяти.

Танк через кустарник выскочил к деревне, подминая под себя орудия, давя гусеницами убегающих немецких солдат. Наша пехота ворвалась в Нефедьево.

...Бой для экипажа закончился на западной окраине горящего Нефедьева. С косогора командир увидел, как немцы уводили в лощину восемь уцелевших машин. На этот раз заряжающий целился дольше обычного. Последний, сто двадцать пятый снаряд. От выстрела КВ вздрогнул. «Есть попадание».
Механик развернул машину и подвел ее к горящему немецкому танку. На снегу лежали трупы. В черных брезентовых тужурках и... в парадной форме. Что за маскарад? Оказывается, в связи с холодами генерал Гудериан разрешил солдатам надеть обмундирование, которое они везли с собой для парада на Красной площади.

Механик-водитель развернул израненный KB, оставил за одним из домов. Когда Гудзь, качаясь от угара и усталости, с помощью подоспевших бойцов вылез из башни, он не узнал свой танк. Белая краска чуть ли не вся полностью облетела, но и зелёной, которой был покрыт корпус, почти не осталось. Повсюду, как оспины, чернели круги окалины. 29 снарядов оставили на броне свои вмятины, но ни один не пробил её насквозь.И не было на КВ ни крыльев, ни зипов, ни запасных траков...

Три часа длился этот необычный и неравный бой. Одним экипажем KB было сожжено десять вражеских танков, раздавлено несколько противотанковых орудий, около четырёхсот солдат врага уничтожено гусеницами и пулемётным огнём.

.....................................

Оставляя в стороне некоторые «художественности» и преувеличения статьи типа доносившихся из села «пьяных голосов» и раздавленных гусеницами 400 вражеских солдат, можно утверждать, что бой Павел Гудзь провёл мастерски. Грамотно выбрав и скрытно заняв позицию, он заложил основу успешного выполнения боевой задачи. При этом в полной мере использовал преимущество KB перед немецкими танками в броневой защите и вооружении.

За геройски проведённый бой лейтенант Гудзь был удостоен ордена Ленина. По словам Маршала Советского Союза Рокоссовского, Сталин попросил Георгия Жукова рассказать по-подробнее о массовом героизме воинов 16-й армии. Рокоссовский дополнил рассказ Жукова упоминанием о нескольких конкретных героических эпизодах, среди которых было озвучен и подвиг экипажа Павла Гудзя.
Сталин спросил:
— Он герой?
— Нет.
— Почему не герой? Дать!
— Никак нельзя, — вмешался в их разговор Г. К. Жуков, — пояснив, что только накануне им был подписан приказ о награждении орденами и медалями этого геройского экипажа, а непосредственно самого лейтенанта Гудзя он представил к ордену Ленина. В ответ на это, И. В. Сталин что-то проворчав, резко бросил в сторону Г. К. Жукова:
— Дурак!

Для справки: Войну Павел Гудзь закончил в должности командира 5-го гвардейского тяжелого танкового полка. После войны работал начальником кафедры атомного оружия академии бронетанковых войск., а с 1970-го замначальника академии. Вышел в отставку в 1989-году. Почетный гражданин Красногорского района. Скончался в мае 2008-го.

Послесловие

Московский Комсомолец 02.05.2007 (отрывок):

65 лет спустя нахабинские власти решили установить на знаменательном месте танк.

     — В Нефедьеве уже есть мемориал с братской могилой наших воинов, — говорит председатель поселкового совета депутатов Григорий Приходько. — Но мы хотели отдать дань уважения и личному подвигу Павла Даниловича Гудзя. Рядом с танком решили разбить парк. Сюда будут свадьбы приезжать.
    
Гудзь командовал танком “КВ-1”. Их было выпущено всего штук 600, уцелели до наших дней единицы. Получить “Климента Ворошилова” нефедьевцы и не рассчитывали. Но на танк времен Великой Отечественной войны надеялись. Тем более что в том бою вместе с “КВ” участвовали и “тридцатьчетверки” (от Admina: Тут собкор немного МК зарапортовался - в сражении за Нефедьево Т-34 участвовали, в ТОМ бою их не было.).

Танки “Т-34” сегодня тоже на вес золота. В свое время их расставляли на постаментах в городах и весях, даже там, где боев не было и близко. Теперь они остались лишь в музеях да на киностудиях. Единичные экземпляры могут храниться и в танковых частях. Ведь официально их сняли с вооружения 10 лет назад. Так, в 2003 году “Т-34” привезли в Подмосковье из части под Омском.

Еще “тридцатьчетверки” охотно меняют на СКВ (не путать с “КВ-1”)(от Admina: Тут собкор немного скаламбурил, не догадываясь,  что выросло целое поколение, уже незнающее, что "СКВ = валюта").
. Поэтому “Т-34” есть даже в Австралии и Канаде! По слухам, часть реликвий уходит за рубеж и нелегально, под видом металлолома.

  Казалось бы, такому историческому месту, как Нефедьево, сам Бог велел иметь легендарный танк.

 …Просьбу нахабинских властей рассмотрели в Росимуществе, Генштабе и Минобороне. В конце концов вышло постановление за подписью Фрадкова: выдать… “Т-55”.

Как говорится, сойдет для сельской местности...

Между тем “Т-55” никакого отношения к Великой Отечественной не имеет. Его начали выпускать в конце 50-х, и ассоциируется он скорее с арабо-израильской войной — СССР активно снабжал им арабов.
— Что ж, — резюмировали местные жители, — хорошо еще, не “Тигр” и не “Леопард” поставили…