Денис | 06.03.2004

Древнее Красногорье: Ничейная земля

Киевская русь в IX веке

Для великого княжества Владимирского вошедшие в его состав земли вятичей стали не только форпостом на его южных границах, но и средством для организации оживленных связей со Смоленским, Черниговским, Киевским княжествами. Важное значение в это время приобрел торговый путь по речке Всходне, соединявший бассейны рек Клязьмы и Москвы.

Непривычное для нас старинное название этой быстрой и бурливой речки на протяжении многих веков сохраняло память о тех временах, когда военные отряды великого князя с собранной данью и заезжие торговцы «всходили» вверх по ее течению и тянули за собой тяжело груженные лодки, чтобы затем по Клязьме доставить свой груз в стольный город Владимир.

С образованием самостоятельного Московского княжества в XIII-XIV вв. территория района служила оборонительным рубежом, прикрывавшим слабую еще столицу от враждебных тверских князей и Литовского княжества. Она занимала часть Горетова стана, самого большого; по территории среди станов и волостей, на которые делилось Московское княжество. Его земли начи­нались от стен Москвы и на западе (доходили до реки Истры, служившей границей с Звенигородским удель­ным княжеством, по его территории проходили Большая Тверская дорога, Волоцкая (теперь Пятницкое шоссе) и одна из звенигородских дорог. Неудивительно, что земли в Горетовом стане давались обычно воеводам, приходившим со своими дружинами на службу к московскому князю.

Академик С. Б. Веселовский считал достойной доверия старинную легенду о том, что земли на Всходне «на 15 верст» были пожалованы воеводе Нестору-Рябцу, который в сражении с тверским войском за город Дмитров спас жизнь Ивану Калите. Подтверждением этой легенды служит основание монастыря Спаса-на-Всходне, где в 1390 г. был похоронен внук Нестора, воевода Иван Квашня, а также сохранившееся в названиях селения Тушино - прозвище потомка этого воеводы Туши.

Среди других владений, передававшихся от отца к сыну, в западной части Горетова стана до начала XVI в. существовала вотчина воевод Плещеевых с селами Нахабино и Караулово; память о воеводе Сабуре сохранилась в названии села Сабурово.

Однако уже к XVI в. старинные вотчины утратили прежние границы и былое значение. Они дробились между наследниками, переходили из рук в руки, завещались монастырям и церковным служителям, а при отсутствии наследников после прежних владельцев «отписывались на государя». В результате на территории современного Красногорского района к концу XVI в. осталось лишь одно владельческое село Марьина Гора, принадлежавшее князьям Милославским.

Церковь получала щедрые подарки и от бояр, и от самих московских князей. Еще около 1450 г. князь Василий Темный пожаловал священникам Архангельского собора в Кремле села Банское-Борисоглебское, находившееся на месте, где сейчас расположен пионерлагерь «Зоркий». Затем Иван III пожаловал им же сельцо Плотничье с 25 деревнями, территорию которых сейчас занимают Опалиха, Гореносово и Пенягино Московскому Чудову монастырю ранее 1507 г. принадлежала Уваровская земля, простиравшаяся от устья речки Синички и Каменного оврага до речки Всходни (на ее территории впоследствии возникли село Рождествено и деревня Митино).

Нахабино и Дмитровское с деревнями были куплены Троице-Сергиевым монастырем, Ангелово - Иосифо-Волоколамским монастырем. Село Сабурово Агриппина Морозова в 1557 г. завещала митрополиту Московскому, село Козине с деревней Нефедьево во время правления Ивана Грозного перешло от князя И. Д. Бельского к Новинскому монастырю. Церковные владения сплошной полосой протянулись от реки Истры до Всходни, занимая почти половину всей территории современного Красногорского района. В середине XVI в. в этих владениях насчитывалось около 120 сел и деревень, что свидетельствовало об их плотной заселенности.

Однако в дальнейшем на подмо­сковные земли обрушились страшные эпидемии чумы в 1551 и 1571 гг., бесчинства опричников Ивана Грозного и, наконец, набег крымского хана Девлет-Гирея, войско которого разграбило Подмосковье и угнало в плен более 20 тыс. мирных, жителей. В писцовой книге, состав­ленной для учета населения в 1584 г., на многих страницах тянутся скорбные перечни «пустошей, что были деревни». Во владении Архангельского собора навсегда запустели села Банское и Плотничье и все «тянувшие» к ним деревни, прекратилась обработка земли, а «пашня лесом поросла». Остальные села вновь заселяются за счет перевода крестьян из других владений, закрепления на церковной земле пришлых крестьян.

Начало XVII в. принесло им новые бедствия. Неурожайные годы привели к голоду, который был не менее страшен, чем нашествие неприятеля: «И много людей с голоду умерло, и много сел по-запустело, и много мертвых по путям валялось, и много иных в разные грады разбрелись и на чужих странах помроша»,- сообщает об этих событиях летопись. Грабежами и убийствами крестьян сопровождалось нашествие армии Лжедмитрия I, которому удалось в 1605 г. сесть на московский престол. Ставленник польских ин­тервентов был свергнут и убит, но вслед за тем в стране развернулась крестьянская война под руководством И. И. Болотникова, а в 1608 г. началась новая польско-литовская интервенция.

Армия Лжедмитрия II не смогла овладеть Москвой и встала лагерем на Тушинском поле. Полтора года находилось здесь войско Лжедмитрия, и каждый день из Тушинского лагеря отправлялись в окрестные селения военные отряды, отбиравшие у населения продукты и скот. Многие села, упоминавшиеся в письменных источниках XV-XVII вв., после Смутного времени исчезли навсегда. Но память о них сохранилась до наших дней в названиях Карауловой горы близ Нахабина, Поповой горки на месте бывшего села Банского-Борисоглебского, местности Плотница на окраине современнной Опалихи, Уваровского оврага к северу от Пенягино возможно, что сопоставление сведений письменных источ­ников XV-XVII вв. и сохранившихся местных названий участков леса, полей и оврагов поможет краеведам ра­скрыть многие тайны подмосковной земли.

Е. Мачульский