Последнее заседание исполкома мирного времени было за шесть дней до начала войны, 16 июня 1941 года. Решались простые житейские вопросы: подготовка овощехранилища к приему нового урожая, о пастбищах для скота жителей Губайлова, финансирования работ по благоустройству и ремонту жилых домов, о выполнении решения Райсовета от 10 апреля 1941 года по ликвидации неграмотности, так же были приняты решения о торговле молоком в районе, капитальном ремонте Красногорской больницы и распределении сенокосных угодий в лесах. Председателем исполкома Райсовета в этот период работал И.С.Мануйлов.

21 июня 1941 года никто не предполагал, что это последний рабочий день мирного времени. В этот субботний вечер люди, как обычно, смотрели кино, гуляли в парках и скверах, сидели на лавочках у своих домов.

На следующий день, в воскресенье 22 июня, жители Красногорска семьями и компаниями шли загорать на плотину, в лес на пикник, на стадион, в детский городок, кататься на лодках на прудах.

Воскресный номер газеты «Красногорский рабочий» более половины своего объема посвятил материалам о выпускном вечере в средней шко­ле № 2. Это был первый выпуск в истории школы, преобразованной из семилетней в среднюю в 1938 г. И какой выпуск 9 отличников из 23 десятиклассников! Об их успехе, их жизненных планах рассказывали статья директора школы А. Злоказова и опубликованные в газете выступления лучших учеников: братьев Красивичевых, В. Смирнова, А. Хохлова, И. Шнейдермана.

Сообщение по радио о начале войны было внезапным ударом, сделавшим жизнь суровой и безрадостной на последующие четыре года.

Сразу после выступления по радио В.М.Молотова, народ потянулся в Райцентр к зданию городского комитета партии (ул. Райцентр д.8, где в настоящее время находится Дом детского творчества) в надежде узнать подробности и выяснить, что дальше делать. Сюда же спешили руководители фабрик, заводов, колхозов.

Сохранился текст приказа по Красногорскому районному отделу народного образования от 22 июня 1941 года. Директору школы №3 М.И.Соломонову (в 50-е годы – учитель истории школы №1) сообщалось, что в связи с объявленной мобилизацией предлагается предоставить школу в распоряжение военведа со всем оборудованием. Учащихся разместить в третью смену в Красногорскую школу №2, в Пенягинскую, Губайловскую и Павшинскую начальные школы.

Вечером в парке собрались люди, состоялся неформальный митинг. Расходились не торопясь, обсуждая случившееся, и еще долго стояли у подъездов домов.

Список военнообязанных 16-50 лет дер. Губайлово. Увеличить.

23  июня, в понедельник, на городской площади был многотысячный районный митинг. Много пришло народа на мобилизационные пункты в РУ № 4 и школу № 3 на Пионерской улице. Были там слезы и песни под гармошку. Призванные в Красную Армию обещали быстро закончить войну и вернуться домой. По радио звучали марши, песни, чередовавшиеся словами диктора: «Наше дело правое, победа будет за нами».

Одновременно с мобилизацией решался вопрос «бронирования» части квалифицированных рабочих и инженерно-технических специалистов. Их оставляли в районе для обеспечения работы предприятий и других народно- хозяйственных объектов, а также для обучения женщин, подростков специальностям призванных в Красную Армию. Оказалось это сделать непросто. Большинство получивших бронь считали себя морально ущемленными и рвались на фронт. В такое лихое время для мужчин не прилично было находится в тылу. Хотя все понимали, что кто-то должен работать и здесь, помогать армии. «Все для фронта - все для победы» - лозунг военного времени.

24  июня 1941 года, на второй день войны вышло постановление ЦК КП (Б) и СНК о создании истребительных батальонов для борьбы с парашютными десантами и диверсантами противника, охраны особо важных объектов.

Роденков Мартын Степанович 1907-1943 Родом Мартын Степанович происходил из крестьянской семьи Калининской (Тверской) губернии, но, тем не менее, он хорошо знал людей в Красногорске и районе. Армейскую срочную службу проходил в Павловской Слободе. Затем работал на заводе № 69, был парторгом сборочного цеха. Отлично стрелял, за что имел значок «Ворошиловский стрелок», который высоко ценился среди спортсменов и в армии. Парашютист, занимался в Тушинском спортклубе и потом там работал. Жил в доме № 143 (Первомайская,5), где занимал с семьей две комнаты в коммунальной квартире. После создания истребительного батальона Мартын Степанович будет участвовать в формировании батальона народного ополчения и партизанского отряда, в составе последнего уйдет в тыл врага. После разгрома немецких войск под Москвой его отправят на фронт. Он гвардии капитан воздушно- десантных войск. О том, как воевал, говорят два боевых ордена - «Красная звезда», «Отечественная война» 2-й степени и медали. Погибнет в июне 1943 года под Старой Руссой в возрасте 36 лет.

В Красногорском горкоме партии на следующий день приступили к созданию такого батальона. Подчиняться он должен был НКВД, а оперативно - горкому. Требовалось тщательно отобрать около 600 человек из коммунистов, комсомольцев и депутатов, умеющих владеть оружием. Первый секретарь ГК ВКП (б) Г.И.Валетов поручил это ответственное дело М.С.Роденкову, заведующему военным отделом горкома, как временному комиссару батальона.

Командиром    истребительного    батальона    назначили    майора А.А.Сердобова из НКВД. Комиссаром бюро ГК ВКП (Б) утвердило старшего лейтенанта К.П.Горелова, жителя Красногорска.

26 июня 1941 года вышел указ Президиума Верховного Совета СССР «О режиме рабочего времени рабочих и служащих в военное время». Красногорский завод № 69 имени Ленина и другие предприятия стали работать по двенадцать часов в смену, без выходных и отпусков. Началась выдача противогазов всем работающим и детям с шестилетнего возраста для постоянного ношения.

Районному и городскому исполкомам пришлось срочно заниматься переоборудованием подвалов капитальных домов под бомбоубежище, строительством новых, организовывать рытье «щелей» (простейшее укрытие) для защиты от осколков. Требовалось много рабочих рук, строительных материалов, краски, которая использовалась для маскировки. Стены производственных корпусов, многоэтажных домов красили в разные цвета. На крышах устанавливали макеты деревьев и домиков из фанеры. На исполкомах лежало обеспечение продовольствием уходящих на фронт, организация торговли на мобилизационных пунктах и подготовка к зиме.

Первое заседание Райисполкома в военной обстановке состоялось 28 июня. Приняли ряд неотложных решений, в том числе «Об изъятии на хранение на время войны радиоприемников». Всем жителям района предлагалось их сдать немедленно в органы связи. Последний пункт решения гласил: «Виновные в невыполнении настоящего решения несут уголовную ответственность по законам военного времени».

1 июля исполком утвердил мероприятия по заготовке сена, уборке урожая, севу озимых и подъему зяби. На помощь колхозникам направлялись учащиеся школ.

8 июля приняли решение «Об ответственности за самовольное включение в трансляционную радиосеть». Назначили новым заведующим РОНО О.П.Яхлакову, в связи с уходом на фронт В.Д.Кахельника.

На территории нашего района в первые дни и недели войны паники не было. Горком партии, все местные органы Советской власти работали собранно и напряженно. Нарушений общественного порядка не зафиксировано. Часть людей растерялась, но большинство не испугалось, не съежилось.

В соответствии с государственной программой военного всеобуча, жителей района учили пользоваться противогазами, способам светомаскировки, обращению с зажигательными бомбами, владению оружием и многому другому.

3 июля, после выступления по радио И.В.Сталина, по призыву ЦК ВКП (б) в Москве и области начали формироваться батальоны, полки и дивизии народного ополчения.

В Красногорске батальон ополченцев формировался в здании школы № 3 (Пионерская, 13). За три дня записалось 1 100 человек, отобрали 850. Командиром назначили Н.И. Суетнова, работника завода № 69 имени Ленина, комиссаром стал Д.М. Краскович, участник гражданской войны.

В Нахабино командование военного института сформировало роту народного ополчения из 128 человек для охраны поселка, командиром которого стал А.Криксунов.

Контрольные талоны на получение обедов в заводской столовой. Фото из архива музея КМЗ

На следующий день, после начала войны, люди бросились запасаться продуктами питания и промтоварами. С прилавков магазинов быстро исчезли мука, крупы, макаронные изделия, сахар, соль, спички, обувь, теплые вещи и другие. Начались перебои с хлебом. Торг, Райпотребсоюз, трест общественного питания, пекарни принимали всевозможные меры, но поправить полностью положение не смогли. Так было и в других районах области и в Москве.

Обстановка изменилась после опубликования Постановления СНК СССР от 18 июля 1941 года «О введении карточек на некоторые продовольственные и промышленные товары в городах Москве, Ленинграде и в отдельных городах и пригородных районах Московской и Ленинградской области». Население делилось на четыре категории: рабочие и инженерно-технические работники, служащие, иждивенцы (все неработающие), дети до 12 лет включительно. Нормы снабжения рабочих и служащих определялись в зависимости от важности работы для обороны страны, условий и характера труда.

По 1 -й категории дневная норма хлеба составляла 800 г, причем для рабочих занятых на подземных и вредных работах - один килограмм.

По 2-й категории - рабочие получали 600 г, служащие - 500 г, иждивенцы и дети - 400 г. Карточка представляла собой лист бумаги, разграфленный на клеточки по дням месяца. Одна называлась «хлебной», другая - «продкарточкой». В клетках было напечатано: «сахар», «крупа» (она же макароны), «мясо» (оно же рыба), «масло» (любое). Карточки получали по месту жительства и отоваривали в магазине, к которому был прикреплен ее владелец. При покупке товара отрезалась одна из клеток. За дневную норму продуктов питания по карточкам приходилось платить от 5 до 20 рублей в зависимости от категории.

Среднемесячная зарплата рабочих в союзной промышленности в 1940 году составила 375 рублей. А в начале войны на рынке буханка хлеба стоила 100 рублей, бутылка водки - 500 рублей.

Заявление об утере продкарточки. Увеличить.

Для тех, кто потерял карточку или ее у него украли, положение было близкое к трагическому, если бы не помощь местной власти. В повестках дня для исполкомов районных и городских Советов депутатов стоят вопросы об оказании гражданам единовременной денежной помощи, в связи с утратой карточек, до получения новых на следующий месяц. Карточки повторно не выдавались.

Для выдачи карточек в районе создали карточное бюро. Их выдавали только жителям городов Красногорска, Тушино и поселков городского типа.

Проживающие в сельской местности отоваривались по месту жительства по спискам, составленным в сельсоветах. Отпуск хлеба и мяса в столовых тоже производился по карточкам в счет установленных норм. По промтоварным карточкам продавались хлопчатобумажные, льняные и шелковые ткани, швейные изделия. По разовым талонам ежемесячно отпускалось по куску хозяйственного и туалетного мыла на одну карточку. Все другие продовольственные и промышленные товары продавались без карточек.

В это трудное время для обеспечения рабочих и служащих питанием, промтоварами много делали отделы рабочего снабжения (ОРСы) на промышленных предприятиях района. Такая система торгово-бытового обслуживания была создана в стране в 1932 году на заводах, фабриках, крупных стройках и транспорте. К 1941 году она имела опыт по поиску дополнительных источников снабжения. ОРСы имели свои подсобные хозяйства, мастерские, столовые, магазины.

Во второй половине июля райисполком обсуждал вопросы сокращения расходов по бюджету района, улучшения общественного питания на заводе № 69 имени Ленина, хода прополки и подготовки к уборке урожая, итогов ревизии Черневского сельсовета, открытия в Красногорске коммерческого продовольственного магазина для торговли без карточек по повышенным ценам, в помещении магазина № 3 (ул. Советская, 2).

О сокращении расходов по горбюджету на 1941 г. На основании решения исполкома Красногорского совета сократить нижеследующие расходы по сметам 1941 года. 1. По коммунальному хоз-ву и благ-ву. Всего 29000 руб. 2. Начальные школы. Павшиностроевская – 1247 р.; Губайловская – 219; Красногорская – 400. 3. Средние школы. Школа №1 – 25401; школа №2 – 17239; школа №3 – 13928; школа взрослых – 20766. 4. Детская консультация. Всего: 12000 р. 5. Молочная кухня. Всего: 3000 р. 6. Поликлиника. Всего: 27900. 7. Станция скорой помощи. Всего: 3000 р. 8. Здравпункт Стандарт. Бетон. Всего: 500 р. 9. Торговля. Итого: 7000 р. 10. Исполком горсовета. Всего: 2000 р.

1 августа исполком принимает решение о пересмотре годового бюджета. Было решено сократить расходы на коммунальные нужды.

Во всех городских учреждениях, сокращалась заработная плата, шел сбор средств на военные нужды. Свои отчисления вносили школы, детская консультация, молочная кухня, поликлиника, больница, скорая помощь.

В конце июня в окрестностях Красногорска начинает развертывание 251-ый зенитно-артиллерийский полк. Основная задача полка прикрытие северо-западного сектора ПВО столицы. Батареи 88-мм орудий располагаются в Нахабино, Чернево, Павшино, Пенягино, Строгино, Митино и Тушино. Непосредственно город(читай 69-ый завод) прикрывает батарея 37-мм зенитных пушек, расположенная на территории оптического завода. У станции Трикотажная занимает позиции аэростатный взвод. Особое внимание придается маскировке батарей.

Командир зенитной батареи Красников А. Н.проводит занятия с бойцами на окраине Красногорска. 1941 г.

Из приказа командующего северо-западной зоной ПВО генерал-майора М.С. Громадина: «Замаскировать тщательно все батареи, расположенные в районе Рублева, Глухова, Павшина, так как до войны по этой трассе летали немецкие самолеты.». Простое сравнение снимков 1940 и 1941 года могло дать немцам бесценную информацию о системе ПВО столицы.

В ночь с 21 на 22 июля 1941 года вражеская авиация впервые бомбила Москву.

Воины 6-й батареи, находившейся на опушке леса у деревни Глухово, первыми в этом бою сбили два фашистских самолета, один из которых в августе был выставлен для обозрения на Театральной площади в Москве.

Первый непродолжительный налет на город показал его неподготовленность к противовоздушной обороне. Не везде соблюдалась светомаскировка, не все жители знали, где бомбоубежища и «щели». Поэтому в отдельных местах была паника. Потом налеты происходили каждую ночь. Самолеты в основном летели на Москву, их встречал заградительный огонь, и они сбрасывали бомбы на пригородные районы.

Злую шутку с пилотами люфтваффе сыграла построенная в 1940-м году плотина на реке Баньке. Ненанесенное на карты водохранилище первое время сбивало с толку штурманов немецких бомбовозов.

Особенно много "гостинцев" досталось Пенягинской горке на которой была выстроена ложная зенитная батарея.

С усилением натиска вражеской авиации, увеличивалось количество зенитных расчетов в окрестностях Красногорска.

Братская могила. Середина 60-х.

Новые зенитные орудия устанавливались на месте нынешнего стадиона. На павшинском поле, где сейчас ТИГИ, находились машины с прожекторами и аэростатами, перемещавшиеся на боевые позиции во время тревоги. В отдельные дни команда воздушной тревоги объявлялась до 5-6 раз.

 5 августа один из самолетов, уходя от огня зениток, сбросил бомбу на территорию завода № 69 имени Ленина. Погиб 21 человек рабочих, их похоронили в братской могиле на кладбище напротив поселка Красная горка (сейчас на этом месте находится мемориальный комплекс, посвященный Победе над фашизмом).

Красногорск стал другим. Фасады зданий выкрашены в разные цвета, на них появились надписи «бомбоубежище». На стеклах окон наклеены крест накрест бумажные полосы для предохранения от взрывной волны, шторы из черной плотной бумаги. Взрослые и дети с сумками противогазов через плечо. С наступлением сумерек уличное освещение не включалось. Небо бороздили лучи прожекторов, раздавались сирены воздушной тревоги.

Памятный знак воинам-зенитчикам. Установлен у Знаменского храма в 2005 году.

По этому сигналу люди спешили в укрытия с чемоданчиками и узелками с самым необходимым, где им предстояло провести ночь. Через некоторое время слышался рокот моторов самолетов и разрывы зенитных снарядов, по крышам стучали осколки. В небе уже метались лучи прожектора, иногда они скрещивались на самолетах. Их дополняли светящиеся строчки трассирующих пуль пулеметов. Вместе с зажигательными бомбами сбрасывались и осветительные, и становилось светло как в солнечный день. По ночам с Волоколамского шоссе доносился гул двигающейся на Запад военной техники. А утром, после тревожной ночи, взрослые шли на работу, старики домой. Мальчишки бежали смотреть воронки от бомб на Митинском поле, лезли на крыши собирать осколки для коллекции.

Налеты вражеской авиации продолжались до конца ноября,

Заводской клуб продолжал работать, так решил горком партии. По вечерам там показывали кино и даже были танцы под радиолу. Приходила туда в основном молодежь после работы и военные из частей, расположенных рядом с городом. Последние там знакомились с девушками, договаривались о следующей встрече. Но эта встреча часто была последней, не военная часть передислоцировалась. Некоторые успевали дать девушке адрес части, и тогда завязывалась переписка.

С перерывами, но продолжали работать в районе и другие клубы-читальни, библиотеки.

Бомбили не только Красногорск, но и Тушино, Нахабино и другие населенные пункты. Одна из бомб попала в Волоколамское шоссе в Губайлове. Воронку быстро заделали саперы, она мешала движению войск.

В конце августа и сентябре исполком райсовета, исполком Красногорского и Тушинского горсоветов прилагали неимоверные усилия по уборке урожая, заготовке топлива к зиме.

Рассчитывать, в основном, приходилось на собственные силы. Население участвовало не только в этих работах, но и в строительстве оборонительных сооружений в районе и за его пределами.

Например, в строительстве электризованного рубежа. Он представлял собой четыре параллельных ряда кольев с колючей проволокой, через которую пропускался электрический ток. Этот рубеж протянулся на 300 километров от Домодедово до Ленинградского шоссе.

В Красногорске в ручную выкопали противотанковый ров в вдоль Линейной улицы (Народного ополчения). Теперь на его месте проходит улица Кирова. В районе Сходни установили противотанковые заграждения. 

Жители Красногорска копают противотанковый ров на окраине Брусчатого поселка. Осень 1941 г.

Большинство мобилизованных составляли женщины и молодежь. Основная тягловая сила - лошади. На заготовке дров, например, была дневная норма - три кубометра для мужчин и два - для женщин. Нужно было дерево спилить, разделить на двухметровые чурки, сложить в штабель. Теплую одежду имели не все. Грелись у костров, которые разжигали с утра. Над головой летали немецкие самолеты.

Обеспечение работающих транспортом, инструментами, продуктами и крышей над головой лежало на исполкоме райсовета. Только в строительстве оборонительных сооружений участвовало свыше пяти тысяч красногорцев. Большинство депутатов, как и членов горкома партии находились в действующей армии. Те, кто остались, были раскреплены по предприятиям, колхозам и строительным объектам для организации проводимых работ.

Исполкомы всех уровней организовали сбор средств в фонд обороны, В 1941 году население района в него внесло 1 миллион 430 тысяч рублей деньгами и 454 тысячи рублей облигациями займов. Собиралась теплая одежда, подарки для фронта и все это несли в исполкомы Советов.

Несмотря на трудности, 1 сентября в школах района начался новый учебный год. Некоторые школы пришлось объединить. Например, Красногорские № 1 и № 3 - на базе первой: директора этих школ - С.В.Бурштейн и М.И.Соломонов, завуч П.И.Потемкин с первых дней войны находились на фронте. Директором объединенной школы назначили А.С.Шумихину.

Красногорск. Осень 1941-го. Немецкая аэрофотосъемка. Хорошо виден противотанковый ров на окраине Брусчатого поселка. Увеличить.

В Красногорске основным объектом для авиации противника был завод № 69 имени Ленина. Немецкая разведка, наверное, знала, что это первый российский оптический завод. Ведь в его создании приняли участие немецкие фирмы Цейса и Герца еще в 1905 году в Риге, по договору с царским правительством. С 1926 года завод находился в Красногорске (тогда Баньки), незадолго до войны на нем работали немецкие специалисты. Бинокли, стереотрубы, прицелы и другие оптические приборы очень были нужны Красной Армии. Завод с начала войны работал не просто напряженно, а перенапряжено и готовился к эвакуации на случай приближения фронта к границам района.

Установка изделия завода - дота на подступах к Москве. Осень 1941-го.

Павшинский завод железобетонных конструкций, продукция которого шла непосредственно на строительство оборонительных сооружений, должен был остаться в городе.

Однако в ночь на 16 октября, когда было принято решение об эвакуации из Москвы всех правительственных учреждений, сверху поступил приказ остановить завод ввиду явной опасности и немедленно рассчитать рабочих, служащих и инженерно-технических работников, оставив только руководство и штаб ПВО до особых указаний. В ту же ночь все получили расчет с выдачей выходного
пособия и документов, с предупреждением о необходимости покинуть пределы района как оборонительного рубежа на подступах к Москве. Благодаря вмешательству командующего Западным фронтом Г.К.Жукова, это решение на следующий день было отменено, но многие уже выехали за пределы района и области. Их разыскивали всеми путями и вызывали на работу.

По распоряжению Главного военно-инженерного управления Красной Армии на завод переданы со сборных пунктов Москвы и Тулы около 60 человек нужных профессий, призванных в армию, которые и трудились на нем как военнослужащие вплоть до демобилизации в послевоенное время.

Фабрика «Победа труда» перешла на производство шинельного сукна, а фабрика имени Лебедева в Ново-Никольском - на выпуск хлопчатобумажной ткани для белья военнослужащих. В Петрово-Дальнем в лабораториях Московского института имени И.И.Мечникова, продолжался разлив и фасовка препаратов, которые поступали в госпитали.

Райпромкомбинат организовал разлив зажигательной жидкости, бутылки сразу отправляли на фронт. Здесь шили и обмундирование, белье, маскировочные халаты.

В районе начали размешаться военные госпитали. Исполком райсовета делал все возможное для обеспечения их помещениями, мебелью, инвентарем. Под госпитали были представлены - дом отдыха МОПРА в Ново-Никольском, нервно-психиатрический санаторий в Покровском-Стрешневе, детские сады в Красногорске на Пионерской, 17 и Октябрьской, 8. В кратчайшие сроки эти помещения переоборудовали и помогли укомплектовать госпитали обслуживающим персоналом.
Октябрь выдался тяжелым. Наша армия на Западном фронте продолжала отступать. Немецкие войска на Волоколамском направлении уже находились недалеко от поселка Снегири, отдельные их группы были замечены на окраине Дедовска.

В связи с этим принимается решение об эвакуации на восток Красногорского завода № 69 имени Ленина, Тушинских заводов, военного института в Нахабино и других предприятий и организаций. Предстояло в сжатые сроки демонтировать оборудование - от крупных станков до рубильника. Все это надо было надежно упаковать и погрузить. Время на демонтаж оборудованияя не тратили, многие станки выносили через пробитые в стенах проемы. Одновременно с демонтажом проводились работы по минированию завода.

Для семей рабочих и служащих требовалось подготовить товарные вагоны, утеплить их и поставить железные печки. Уезжающих нужно было распределить по вагонам, объяснить, сколько можно брать с собой вещей, обеспечить продовольствием.

7 октября А.С.Котляр, директор завода № 69 имени Ленина, подписал приказ об эвакуации. Место назначения не разглашалось.

9 октября был сформирован первый эшелон, и началась погрузка. Станки и другие механизмы грузили вручную. Из цехов и отделов увозили все до последней табуретки, а из личных вещей брали только самое необходимое.

Местом сбора узлов и чемоданов была железнодорожная ветка на Теплом бетоне. Для сохранности вещей там дежурили члены семей. Во время одного из налетов вражеской авиации взрывной волной разметало вещи. И этим воспользовались любители легкой наживы. На крики дежурных, с завода прибежали рабочие, завязалась потасовка, и грабители бежали в Пенягино. Это был, наверное, первый случай мародерства в городе, но не последний. Об этом потом много говорили и вспоминали в эвакуации.

Все уезжающие получали аванс на заводе, отоваривали карточки. Всем работающим выдали справки, что они командируются правительством для выполнения особого задания.
16 октября с завода ушел последний эшелон, в его составе были даже вагоны метро.

Иван Турыгин. Начальник последнего эшелона (№3) с завода №69.

Поезда постоянно бомбили, поэтому больше двигались по ночам. К тому же железная дорога была забита. Только отъехав на значительное расстояние от Москвы, поезда пошли быстрее. Питались тем, что взяли с собой из дома. На коротких остановках в населенных пунктах старшие по вагонам приносили мешок с хлебом. Здесь же запасались водой, иногда удавалось купить газеты. На остановках в поле или среди леса начинали на кострах готовить пищу, а если рядом была речка или ручей - стирали белье. И как было обидно, когда после паровозного гудка состав быстро начинал двигаться. Часто даже не успевали снять с костров ведра и кастрюли.

6 ноября эшелон прибыл к месту назначения - в Новосибирск. Мороз 20 градусов, сильный ветер. Одежда на красногорцах была не сибирская. По радио слушали речь Сталина на торжественном заседании, посвященном 24-й годовщине Октября, которое проходило на станции Московского метро «Маяковская». А на следующий день, 7 ноября узнали, что на Красной площади состоялся парад. От этого поднялось настроение, хотя все были уставшими, холодными и полуголодными. Раз Москва живет, значит, и в Красногорске немцев нет.

После митинга начали разгружать вагоны. Завод разместили в нескольких местах Новосибирска, в помещениях, не приспособленных для станков. Людей расселили по частным домам местных жителей, в школах, клубах и даже в пионерском лагере недалеко от города. 16 ноября, через месяц, как из Красногорска ушел последний эшелон, завод начал работать.

В конце октября 1941 года военный институт из Нахабина был эвакуирован на Урал в г. Алапаевск. Впервые в мировой практике, в СССР за короткое время правительство эвакуировало тысячи предприятий и миллионы людей на другой конец страны. После эвакуации завода Красногорск опустел. Непривычная тишина у заводских проходных и в скверах, редкие прохожие на улицах. Нет привычной очереди на остановке автобуса № 21 Красногорск - метро «Сокол».

Многие из оставшихся жителей стали перебираться в район заводского клуба. Здесь находился Горсовет и почта в двухэтажном деревянном доме у оврага, напротив пожарной части. Работала пекарня, поликлиника, а внизу у плотины - больница и старая фабричная баня, приспособленная под прачечную, где можно было помыться.

В этой части города была какая-то жизнь, и людям хотелось быть вместе в это трудное время, так оно легче переживалось. Селились сначала в деревянных домах, занимали только комнаты, квартиры было трудно натопить. Устанавливали железные печки с трубой, выведенной в форточку. Дрова приходилось добывать, собирали все, что горит. Электричество по вечерам давали на два-три часа в остальное время пользовались коптилками. Это устройство состояло из жестяной банки с машинным маслом и крышки с самодельным фитилем. Потолки и стены от этого становились закопченными.

16 октября вермахт перешел в наступление на Волоколамском направлении. В качестве пополнения были направлены в действующую армию ранее созданные на территории Красногорского района батальоны народного ополчения и истребительный. В районе фактически не оставалось формирований для несения охранной и патрульной службы. Почуствовав слабину, в городе появились мародеры из окрестных сел и деревень. Грабили квартиры эвакуированных жителей. Тащили пеше и на лошадях от мебели, одежды до кухонной утвари. Но это продолжалось недолго. Милиция и работники Горсовета жестко и быстро навели порядок.

В это же время Красногорский райвоенкомат срочно провел переучет допризывников 1924 года рождения из которых был сформирован истребительный батальон Красногорского райотдела управления НКВД г.Москвы и Московской области 2-го состава. Батальон представлял собой воинское подразделение, но назвать его резервом Красной армии было еще рано, так как основной контингент составляли подростки 1924, 1925, а то и 1926 годов рождения, к которым, несмотря на их патриотический порыв, требовался особый подход – скорее педагогический, нежели военно-командный.
Местом расположения новой части был выбран двухэтажный дом №9 по ул.Речной, на первом этаже которого было караульное помещение, а на втором – казарма.

Мальчишки оставались мальчишками. Записавшись в истребительный батальон, многие полагали, что их чуть ли не сразу же отправят на фронт. Узнав о том, что им придется нести караульную службу в тылу, «у базара», ребята падали духом и теряли интерес к боевой подготовке. И было принято решение: включить юных бойцов-истребителей в состав отряда местной противовоздушной обороны, в котором состояли взрослые, уже подготовленные люди.

Бойцы были вооружены трехлинейными винтовками образца 1891–1910 годов, которые раньше использовались как учебные – у них была просверлена казенная часть. Наспех заклепанные, эти винтовки доставляли немало хлопот бойцам батальона, а порой во время учебных стрельб приводили к несчастным случаям.

28 октября немцы захватили Волоколамск, фронт приближался к границам нашего района. По Волоколамскому шоссе потянулись беженцы. В Красногорске их сначала заселяли в пустующие дома Брусчатого поселка, потом на Соловках и Теплом бетоне.

Неожиданным подарком для оставшихся красногорцев был заработавший в Зимнем клубе кинотеатр. Все собранные за билеты деньги шли в кассу ремонтных мастерских, на зарпплату рабочим восстанавливающих военную технику.

Рвущийся к Москве враг был остановлен у деревни Ленино на 42-м километре Волоколамского шоссе, в деревне Нефедьево и у села Бакеево на Пятницком шоссе. В Коростове находился штаб 16-й армии генерала К.К.Рокоссовского, и в Желябине - штаб дивизии генерала А.П.Белобородова.

В октябре Красногорский район стал прифронтовым. В это время горком партии закончил организацию партизанского отряда и группы подполья. Отряд должен был действовать в лесах Солнечногорского района. В него отобрали 36 коммунистов. Командиром назначили А.М.Гоголева, работавшего парторгом ЦК ВКП (Б) канала Москва - Волга, комиссаром - Н.Г.Барышева, второго секретаря горкома.

В ноябре у деревни Нефедьево, разделенной противотанковым рвом на западную и восточную части, немецкие войска сосредоточили два батальона пехоты, четыре батареи противотанковых пушек и двадцать танков. Обороняли деревню части 18-й стрелковой дивизии. К вечеру 30 ноября сюда подошли подразделения 258-го стрелкового полка с взводом противотанковых орудий и взводом, вооруженным противотанковыми ружьями (ПТР), только что поступившими в армию. Начались ожесточенные бои.

Сражение у деревни Нефедьево. Командирская карта. Декабрь 1941-го. Увеличить.

3 декабря наши войска полностью овладели Нефедьевом. От деревни почти ничего не осталось. Это происходило в самый разгар битвы под Москвой. 6 декабря части Западного фронта начали контрнаступление, вслед за ними двинулись соседние фронты. В результате грандиозного сражения немецкие войска были разбиты под Москвой и вскоре освобождена столичная область.

Суровый декабрь 1941 года оказался тяжелым для населения района. Не хватало топлива, перебои с электричеством и хлебом. Прекратились занятия в начальных школах до нового года.

Заканчивался 1 941 год, принесший людям много страданий и первую крупную победу Красной Армии. Она вселяла надежду на лучшее, с ней и встречали Новый 1942 год.